Сказки: Золотой Петушок

Негде, в тридевятом царстве,

В тридесятом государстве,

Жил-был славный царь Дадон.

Смолоду был грозен он

И соседям то и дело

Наносил обиды смело,

Но под старость захотел

Отдохнуть от ратных дел

И покой себе устроить;

Тут соседи беспокоить

Стали старого царя,

Страшный вред ему творя.

Чтоб концы своих владений

Охранять от нападений,

Должен был он содержать

Многочисленную рать.

Воеводы не дремали,

Но никак не успевали:

Ждут бывало с юга, глядь -

Ан с востока лезет рать,

Справят здесь, - лихие гости

Идут от моря - со злости

Инда плакал царь Дадон,

Инда забывал и сон.

Что и жизнь в такой тревоге!

Вот он с просьбой о помоге

Обратился к мудрецу,

Звездочёту и скопцу -

Шлёт за ним гонца с поклоном.

Вот мудрец перед Дадоном

Стал и вынул из мешка

Золотого петушка.

"Посади ты эту птицу, -

Молвил он царю, - на спицу;

Петушок мой золотой

Будет верный сторож твой:

Коль кругом всё будет мирно,

Так сидеть он будет смирно;

Но лишь чуть со стороны

Ожидать тебе войны,

Иль набега силы бранной,

Вмиг тогда мой петушок

Приподымет гребешок,

Закричит и встрепенётся,

И в то место обернётся".

Царь скопца благодарит,

Горы золота сулит:

"За такое одолженье, -

Говорит он в восхищенье, -

Волю первую твою

Я исполню, как мою".

Петушок с высокой спицы

Стал стеречь его границы -

Чуть опасность где видна,

Верный сторож как со сна

Шевельнётся, встрепенётся,

К той сторонке обернётся

И кричит: "Кири ку ку!

Царствуй, лёжа на боку!"

И соседи присмирели,

Воевать уже не смели.

Таковой им царь Дадон

Дал отпор со всех сторон.

Год, другой проходит мирно,

Петушок сидит всё смирно;

Вот однажды царь Дадон

Страшным шумом пробуждён.

"Царь ты наш! Отец народа! -

Возглашает воевода, -

Государь! проснись! беда!" -

"Что такое, господа? -

Говорит Дадон, зевая, -

"А? Кто там? беда какая?"

Воевода говорит:

"Петушок опять кричит,

Страх и шум во всей столице".

Царь к окошку - ан на спице,

Видит, бьётся петушок,

Обратившись на восток.

"Медлить нечего: скорее!

Люди, на конь! Эй, живее!"

Царь к востоку войско шлёт,

Старший сын его ведёт.

Петушок угомонился,

Шум утих, и царь забылся.

Вот проходит восемь дней,

А от войска нет вестей:

Было ль, не было ль сраженья,

Нет Дадону донесенья.

Петушок кричит опять -

Кличет царь другую рать;

Сына он теперь меньшого

Шлёт на выручку большого;

Петушок опять утих.

Снова вести нет от них,

Снова восемь дней проходят;

Люди в страхе дни проводят;

Петушок кричит опять,

Царь скликает третью рать

И ведёт её к востоку,

Сам не зная, быть ли проку.

Войска идут день и ночь;

Им становится не в мочь.

Ни побоища, ни стана,

Ни надгробного кургана

Не встречает царь Дадон.

Что за чудо? мыслит он.

Вот осьмой уж день проходит,

Войско в горы царь приводит,

И промеж высоких гор

Видит шёлковый шатёр.

Всё в безмолвии чудесном

Вкруг шатра; в ущелье тесном

Рать побитая лежит.

Царь Дадон к шатру спешит...

Что за страшная картина!

Перед ним его два сына

Без шеломов и без лат,

Оба мёртвые лежат,

Меч вонзивши друг во друга.

Бродят кони их средь луга,

По притоптанной траве,

По кровавой мураве...

Царь завыл: "Ох, дети, дети!

Горе мне! попались в сети

Оба наши сокола!

Горе! смерть моя пришла".

Все завыли за Дадоном,

Застонала тяжким стоном

Глубь долин, и сердце гор

Потряслося. Вдруг шатёр

Распахнулся... и девица,

Шамаханская царица,

Вся сияя как заря,

Тихо встретила царя.

Как пред солнцем птица ночи,

Царь умолк, ей глядя в очи,

И забыл он перед ней

Смерть обоих сыновей.

И она перед Дадоном

Улыбнулась - и с поклоном

Его за руку взяла

И в шатёр свой увела.

Там за стол его сажала,

Всяким яством угощала,

Уложила отдыхать

На парчёвую кровать,

И потом неделю ровно,

Покорясь ей безусловно,

Околдован, восхищён,

Пировал у ней Дадон.

Наконец и в путь обратный

Со своею силой ратной

И с девицей молодой

Царь отправился домой.

Перед ним молва бежала,

Быль и небыль разглашала.

Под столицей, близ ворот

С шумом встретил их народ.

Все бегут за колесницей,

За Дадоном и царицей -

Всех приветствует Дадон...

Вдруг в толпе увидел он,

В сарачинской шапке белой

Весь как лебедь поседелый

Старый друг его скопец.

"А! здорово, мой отец", -

Молвил царь ему, - что скажешь?

Подь поближе; что прикажешь?".

"Царь", - ответствует мудрец, -

Разочтёмся наконец.

Помнишь? за мою услугу

Обещался мне, как другу,

Волю первую мою

Ты исполнить, как свою.

Подари ж ты мне девицу,

Шамаханскую царицу..."

Крайне царь был изумлён.

"Что ты?" - старцу молвил он, -

Или бес в тебя ввернулся,

Или ты с ума рехнулся.

Что ты в голову забрал?

Я, конечно, обещал,

Но всему же есть граница.

И зачем тебе девица?

Полно, знаешь ли, кто я?

Попроси ты от меня

Хоть казну, хоть чин боярской,

Хоть коня с конюшни царской,

Хоть полцарства моего". -

"Не хочу я ничего.

Подари ты мне девицу,

Шамаханскую царицу",

Говорит мудрец в ответ.

Плюнул царь: "Так лих же, нет!

Ничего ты не получишь.

Сам себя ты, грешник, мучишь -

Убирайся, цел пока;

Оттащите старика!"

Старичок хотел заспорить,

Но с царями плохо вздорить;

Царь хватил его жезлом

По лбу; тот упал ничком,

Да и дух вон. - Вся столица

Содрогнулась, - а девица

Хи-хи-хи да ха-ха-ха!

Не боится знать греха.

Царь, хоть был встревожен сильно,

Усмехнулся ей умильно.

Вот - въезжает в город он...

Вдруг раздался лёгкий звон.

И в глазах у всей столицы

Петушок спорхнул со спицы,

К колеснице полетел

И царю на темя сел,

Встрепенулся, клюнул в темя

И взвился... и в то же время

С колесницы пал Дадон, -

Охнул раз - и умер он, -

А царица вдруг пропала,

Будто вовсе не бывало.

Сказка - ложь, да в ней намёк:

Добрым молодцам урок.